Пикардия

Всю ночь над нашей палаткой ворковали влюбленные голуби и сыпали веточками. Утром оказалось, что голуби заодно показали, кто тут главный, то есть, кто на кого может гадить. Они умудрились попасть даже внутрь палатки сквозь дырочку для вентиляции! Поистине, удивительные создания.

29 августа

Большое путешествие – это странная штука. Не такая, которой стоит гордиться, но которой почему-то многие завидуют.
Запись в молескине

От нашего кемпинга до границы с Францией было всего-то каких-то пара километров. Неприметный столбик посреди улицы обозначал, что следующий за ним дом находится в другой стране. Попросили нас сфотографировать возле знака какого-то дядечку – он оказался уже французом, и голландский слышал лишь по телевизору. Впрочем, он оказался поляком во втором колене, так что общий язык быстро нашелся.

Центры городов в этой части Франции достаточно унылые, хотя окраины обычно очень милые, зеленые и застроенные виллами. Что поделать – этот регион был в свое время французским Донбассом, тут вовсю копали уголь и тут же перерабатывали его в электроэнергию на огромных ТЕЦ. Сейчас угольная отрасль в Европе стала совершенно нерентабельна и пришла в упадок, поэтому по большому счету заниматься потомкам шахтеров тут особо нечего. На карте достопримечательностей региона наравне с замками и ратушами в центре больших городов отмечены шахты и терриконы. В одном таком городке мы увидели несколько ракушек-указателей на Сантьяго, вмурованных в тротуар, аккурат напротив шахты с каким-то подобием цыганского табора под ней.

Но перед всем этим нас встретил большой и красивый лес. Заповедник с чудесными дорожками и велосипедистами, эдакий зеленый оазис посреди блеска и нищеты угольной отрасли. В лесу присутствует также большое озеро и остатки старой железной дороги, по которой судя по всему возили уголь из близлежащей шахты.

Через какое-то время, однако, шахты и торчащие из-за горизонта ТЕЦ остаются позади и начинаются милые французские городки, со старыми церквями, часто запущенными и закрытыми, иногда даже с бурлящей жизнью. Дорога бежит среди еле заметных холмов и полей, на которых уже убрали пшеницу, и сено сложили в характерные круглые катушки, столь популярные у фотографов. Погода, правда, мою фотографическую страсть не радовала – весь день на небе висели серые унылые тучи, лишь изредка на минутку показывая солнышко. Один раз даже было пошел дождик, но успел закончится, пока мы одевали на рюкзаки накидки. Зато и ехать в такую погоду одно удовольствие, не жарко и не холодно. В одном из городков была замечена маленькая но уютная мэрия, состоящая из одного гордого кабинетика, но каменного и с островерхой крышей, как и положено мэрии. Если мер достаточно худой, он мог бы поместится туда с помощницей, но в этом случае места для посетителя там бы решительно не осталось.

Ночуем в кемпинге в городке Sauchy-Lestre за 9 евро. Здесь нам досталась огромная но уютная поляна, с подстриженным газоном и собственным старым и очень зеленым ореховым деревом. Кроме того тут очень забавный туалет с синими дверями и смешными табличками. И две курицы-подружки, которые так и норовили прилечь ночевать под нашими великами.

30 августа

Я бы ехала ещё,
Да болит седалищо.
     (народная мудрость)

Сегодня мы практически целый день ехали к реке Сомме по местности, где во время первой мировой войны противники полгода настойчиво с использованием различных технических и химических средств уничтожали друг друга. Только союзников тут полегло что-то около полумиллиона человек. Кроме французов и англичан, тут оставили свои жизни австралийцы, индийцы, африканцы и даже новозеландцы. Через каждые несколько километров дороги стоит указатель на небольшое военное захоронение, которых тут сотни. Обычно это простые белые одинаковые надгробия и белый крест, обсаженные деревьями, однако есть и более колоритные мемориалы. Например британский мемориал – это огромная кирпичная арка с двумя флагами наверху, а индийский мемориал оформлен в характерном стиле империи Моголов.

Меняют свои очертания тут и церкви. В этой местности большинство колоколен имеет острую крышу и контрфорсы, придающие постройке коническую форму. Встречаются также и ренессансные церкви с башенками.

Единственный город, который мы проехали на дороге, Альбер, после тишины фермерских поселков показался огромным и суетливым, хотя он скорее всего не насчитывает и пятидесяти тысяч жителей. В городе четыре достопримечательности: Нотр-дам, городской отель с башенками, ж/д станция и военное кладбище. Нотр-дам был построен в начале 20-го века на месте милой англиканской церкви 18-го века. В его несколько эклектичной архитектуре можно найти византийские (например, золотые мозаики) и мавританские элементы, а во внутреннем оформлении использованы также и местные народные мотивы. Венчает собор золотой купол, на котором золотая божья матерь высоко держит на руках младенца, который пытается обнять и благословить город. Блеск купола я увидел, наверное, с расстояния десяти километров от города, так что свою функцию привлечения внимания он выполнил. Возле собора находится информационный центр, который стоит посетить хотя бы ради чудесно выполненных макетов достопримечательностей города, несуществующей англиканской церкви и разрешенного во вторую мировую войну Нотр-Дама.

После Альбера дорога неспешно спускается к реке Сомме, открывая перед городом Корби, где мы собрались ночевать, чудесную панораму реки. Практически с того же места на горизонте можно увидеть колокольню Амьена. Оттуда же видно что-то вроде замка, что оказывается верхушкой местного Нотр-Дама, который, увы, закрыт, и, как гласит бумажка, прилепленная к дверям, чтобы туда попасть, необходимо обратиться в туристический офис.

31 августа

Утренний выезд получился бы ранним, если бы не прокол колеса на одном из велосипедов, но нам все равно таки удалось выехать до десяти утра. Уже достижение! Из Корби практически до самого Амьена можно доехать по чудесной велодорожке вдоль реки Соммы среди зелени и тишины. Тем более интересна эта дорога, поскольку позволяет взглянуть на одну из достопримечательностей Амьена – плавучие сады. Несколько веков назад местные фермеры организовывали свои огороды сразу за городом на реке, окружая каждую грядку деревянным коробом. Таким образом пойма реки превратилась в огромное количество островков, на каждом из которых росло что-то вкусное. Тут же фермеры своей продукцией и торговали на огромных плавучих рынках. Сейчас, конечно,  никто уже кроме цветов да случайной петрушки ничего не выращивает. Плавучие огороды стали плавучими дачами с милыми садовыми домиками и мостиками. Кто-то живет тут постоянно, кто-то наезжает на выходные, но все участки красивые и ухоженные, а вся местность буквально источает умиротворение. Будете в Амьене – не пропустите это место, оно начинается буквально в полукилометре от главной площади.

Архитектурных достопримечательностей в Амьене по большому счету две. Это огромный Нотр-Дам, шпиль которого самый высокий во Франции (145 м), и отвратительный серый бетонный уродливый небоскреб (110 м), построенный после войны бельгийским архитектором, которому Амьен очень, видимо, досадил, поскольку его детище видно практически отовсюду. Тем не менее, здание какое-то время было самым высоким в Европе. Более того, именно его мы вчера видели на горизонте, приняв за колокольню. Шпиль же собора тоньше и менее заметен.

Но вернемся к собору. Как фасад, так и внутреннее помещение поражают своими размерами. Фасад богато украшен различными статуями, горгульями и узорами. Внутренности не так богаты однако посмотреть есть на что. Необычны тут объемные истории из жизни святых созданные в 16-м веке, очень яркие и выразительные. Искать их надо справа и слева от алтарной части. Посередине плиткой выложен достаточно большой лабиринт, многие люди по нему ходят. Но самое важное – это конечно размер. Сидя на стульчике сложно охватить весь масштаб сооружения.

Во многих путеводителях пишут, что в Амьене фламандская архитектура. Отчасти это действительно так, но ее мало. Город, видимо, сильно пострадал в войну, минимум половина зданий новые, а средневековья в нем вообще практически не осталось. Хотя погулять по улицам стоит, тут есть некоторое количество прекрасных церквей, французской архитектуры и уютный парк за собором. Чуть севернее Нотр-Дамма можно найти очень милый район с каналами, мостиками и деревянными разноцветными домиками. Присутствуют даже лебеди с лебедятами – мы видели семью на восемь огромных лбов размером почти с родителей. Может быть именно этот райончик и называют фламандским, хотя на наш взгляд фламандский здесь был только паб Маннекен Пис.

В Амьене есть братство друзей Камино. Связавшись чуть заранее с его представителем, мы смогли тут получить заветные паспорта паломников. Теперь наше паломничество оформлено официально, мы даже имеем право просить помощи у представителей власти и прочих лиц, как сказано в паспорте.

Выезд из Амьена оказался очень муторным, впрочем, как и из любого большого города. Шумные улицы, машины, дым, городская суета, жара… Да еще начались горки, которые не смотря на всю свою живописность очень быстро высасывают силы. Однако, чтобы мы не сильно расстраивались, на последних 20 километрах горки закончились, жара сменилась вечерней прохладой, и мы самым приятным образом доехали до села, где предполагался быть наш кемпинг. Прямо перед ним мы спугнули на дороге огромного черного кабана, который долго сверкал копытами, улепетывая по полям свеклы и пшеницы. Кемпинга, однако, на месте не оказалось. Поездив по селу туда сюда и выяснив у местных жителей, что до ближайшего кемпинга 15 километров, мы проехали еще пару километров и уже по темноте поставили палатку в кукурузном поле под огромным дубом.